Тридевятое царство. В когтях белого орла - Страница 72

К оглавлению

72

А я так не могу: ну как можно простых людей отдать врагу на растерзание? Русских людей. Я так не могу. Я взял плуг – и туда.

– А плуг зачем?

– У меня двухпудовый плуг был: ударю – так мало не покажется.

– Неудобно же плугом махать…

– Мне так сподручней… и вообще не спорь, не о том же речь! И вот когда я один приготовился давать кочевникам отпор, появился и второй богатырь – Вольга. Он тогда совсем молодой был, да и я еще сотню лет не разменял. У Святогора тогда борода была короче, чем у тебя.

– Да ладно, – рассмеялся Ставр, – скажи еще, что Святогор без бороды когда-то был?

– Совсем без бороды его не видел, врать не буду, но с короткой бородой – было дело. Ему за сотню тогда было всего, а нам с Вольгой и того меньше.

Микула ненадолго замолчал, вспоминая былые деньки.

– А дальше-то что было?

– Дальше мы с Вольгой вдвоем с целой ордой сражались. Через столько боев вместе прошли… Вот тогда я его и зауважал. Он и дрался смело, и людей все время пытался защитить. Что ни говори, а Вольга – богатырь настоящий.

– Победили орду тогда?

– Нет, – Микула грустно оторвал от сосны новую ветку, подготавливая ствол для предстоящего боя, – степняки тогда разозлились, что нами договор нарушен, в серьезный поход пошли. Несколько областей пожгли да пограбили. Весь восток державы тогда полыхнул. Ух и кричал же на нас с Вольгой тогда Святогор, чуть до драки дело не дошло!

– Выходит, он тогда прав был.

– Да как же он прав быть мог, отдавая мирных людей на смерть верную?

– Куда больше народу в итоге погибло, разве нет?

– Так на то он и враг, чтобы наш народ обижать да злодейства чинить. А мы народ защищаем как можем.

– Ну не знаю, что сказать, – не стал возражать Ставр, хотя по его виду было заметно, что позиция Святогора ему была ближе, – не буду я с тобой сейчас спорить.

– Со мной спорить бесполезно, – кивнул Микула, – так вот, мы уже сколько сотен лет вместе. И обычно Вольга все же больше со мной соглашался. А тут и он против меня оказался, и Муромец даже.

– Муромца я знаю, достойный богатырь.

– Вот в том-то и дело, – снова тяжело вздохнул селянин, – и гложет меня чувство, что если они все, такие достойные, там, и против меня – может, это я недостойный? Это же я им не позволил тогда князя этого рыбоглазого смять. А как я мог им позволить, я же слово дал…

– Обманул тебя Даниил, выходит?

– Ничего не выходит, меня облапошить нельзя, – рассердился Микула, – обманул, это когда что-то сказал или обещал, а вышло по-другому. А тут он все что обещал, то и выполнил. Это я сам себя обманул. Так получается. Сам себя облапошил. И все понимаю, но слова нарушить не могу.

– Слово богатырское нерушимо, – Ставр покачал головой, – ты правильно поступил.

– Вот и не знаю я. – Микула рванул следующую ветку со ствола сосны, но та не шелохнулась.

И Микула и Ставр даже не поняли сразу, что произошло, Микула даже недоверчиво подергал за ветку, но та не поддавалась.

– Что это с тобой? – опешил Ставр.

– Сам не пойму, – удивился пахарь, – никогда такого не было… – Богатырь отвел руку и размял пальцы. Снова взявшись за ветку, он резко дернул ее в сторону, и в этот раз она легко оторвалась и отлетела прочь.

– Ну вот, – обрадовался Ставр, – а ты боялся.

– Ерунда какая-то, – неуверенно произнес Микула, – у меня было сейчас впечатление, что я простую ветку не смог оторвать.

Пахарь поднялся и для проверки поднял с земли здоровущий камень, в этот раз все далось легко.

– Голову не тем забиваешь, – пояснил Ставр, – все ты правильно сделал. Не мог ты поступить иначе, и слово свое нарушить.

– Я ощущаю, что этот камень тяжелый, – неуверенно ответил Микула, он держал на весу кусок скалы с быка размером, но рука его слегка подрагивала.

– А раньше не ощущал? Я все время ощущаю тяжесть, хоть и могу поднять.

Ставр для пробы поднял лежавший рядом валун, не одной рукой, как Микула, а двумя.

– Все верно, тяжелый, – подтвердил он.

Микула только помотал головой:

– Никогда такого не было.

– Странно. Ладно, ты отдохни давай, завтра у нас день может трудным получиться.

– Зачем мне отдыхать, – опешил Микула, – я уже лет сто не отдыхал.

– Как в народе говорят – утро вечера мудренее, а народ глупости не скажет.

– Ладно, – неуверенно кивнул пахарь, – может, и правда надо хоть раз в сто лет отдыхать.

Микула лег возле пригорка, Ставр развел рядом походный костер, чтобы было веселее. Когда он подбрасывал ветки в огонь, со стороны лежавшего товарища услышал еле различимое бормотание:

– Сама жизнь, сказал, меня накажет… Вот так и сказал. Но он же не колдун какой!.. Да и что мне колдовство?.. Не действует на меня колдовство. Все. Посплю немного, как обычные люди. Завтра буду свеж и бодр. Да, так все и будет.

Глава 47
Замороженное время

Мороз просто поражался трудолюбию и порядку, присущему новому племени. Прошло совсем не так много времени, а берендеи уже построили целый город, с улицами, лавками и мастерскими. Идти дальше было тяжело, да и опасно. Потери войска оказались куда значительнее, чем хотелось бы, ягги оказали серьезное сопротивление, особенно зачарованные медведи. Немало жизней отнял и явившийся неожиданно иниевый великан, гримтурс. Он и сейчас стоял на окраине поселения, замороженный как сосулька. Этот бой потребовал от Морозки особенных усилий: непросто было поразить холодом такую большую цель, тем более изначально очень морозоустойчивую. И все же это трудное испытание он прошел и вышел победителем. Люди относились к необычному колдуну доброжелательно, но все же с опаской. Вот и сейчас несколько детишек наблюдали за ним из-за ряда досок, о чем-то переговариваясь между собой. Озорства ради Морозко создал хоровод снежинок, что закружились прямо над детворой. Несколько детей убежали, но два мальчика и девочка остались, с восторгом рассматривая, как свет играет на кружащихся снежных узорах.

72